При сравнении фольклорных мотивов их нельзя классифицировать иначе, чем по принципу топологической эквивалентности. Например, в одной сказке герою, чтобы выбраться наверх, предлагается ухватиться не за черного, а за белого барана, тогда, как другой сказке – за правый рог барана, а не за левый. Ясно, что эти мотивы топологически эквивалентны, или, следуя общепринятой терминологии, представляют собой алломотивы. Возникает вопрос: как возможно картографировать эти два мотива, если вам вдруг придет в голову такая фантазия? Существуют два варианта. Первый заключается в нанесении на карту двух мотивов по отдельности, такими, какие они есть. Но оба упомянутых мотива взяты нами из осетинских сказок, причем очень близких по сюжету, что делает их картографирование абсолютно бессмысленным. Второй вариант предполагает поиск «инварианта». Но тогда исчезнет интересующая нас конкретика – «белый – черный баран» и «правый – левый рог барана». В этом случае картографировать просто нечего. «А и Б сидели на трубе. А упала, Б пропала. Что осталось на трубе?» В нашем случае остается мотив «В какой руке монетка?», который, кстати говоря, тоже теряет свою конкретику в процессе сравнения.
Под рассуждения такого рода подпадает любой мотив. Образно говоря, мотивы переливаются подобно каплям воды, взаимодействуя с сюжетной линией («источником света»). С этой точки зрения и «аналитический каталог» д.и.н. Ю.Е.Березкина, и его карты распространения «мотивов» в географическом пространстве оказываются сущей фикцией. К тому же все давно «картографировано». Во всех странах регулярно издаются сборники сказок и переводятся на другие языки.
Начнем с того, что, если абстрагироваться от различий в «конфигурациях», или «паттернах», традиционных культур, осетинские сказки оказываются ближе к русским и – шире – восточнославянским сказкам, чем, например, к персидским сказкам, отмеченным теми же мотивами.
Разобьем сказки, разобранные нами ранее, на группы по признаку принадлежности к языкам: русские сказки, немецкие сказки, осетинские сказки и персидские / таджикские сказки. Сравнивать будем путем измерения расстояния Хемминга между шестью мотивами, которые д.и.н. Ю.Е.Березкин представляет как характеризующие для типа ATU 301, и мотивами, в наибольшей степени им соответствующими в сказках, ставшими предметом нашего рассмотрения в цикле «Где фольклорные мотивы “зимуют”» [1].
Побратимы и карлик. Герой помогает птенцам. Белый и черный бараны. Змей угрожает птенцам. Свернутое царство. Кормление птицы Симург.
В данном случае безразлично, насколько д.и.н. Ю.Е,Березкин промахнулся при выделении этих мотивов. Важно, чтобы все отрезки откладывались от одной точки и на одной линии. Мы лишь приведем эти мотивы, как говорят логики, к нормальному виду по форме и последовательности.
Наименьшее расстояние от заданного множества из шести мотивов обнаруживают осетинские сказки, поэтому, расстояние Хемминга мы будем отмеривать от трех осетинских сказок. Но прежде следует оговорить одно условие. В качестве системы координат нами будет использоваться «Verzeichnis der Märchentypen» (1910) Антти Аарне. Попытки усовершенствовать этот указатель Томпсоном и Утером сами по себе только запутывают дело именно потому, что данный указатель является системой координат (в виде матрицы), на осях которой можно откладывать любые величины, т.е. вновь найденные сюжеты. Добавление или сокращение осей (столбцов) создает все новые и новые системы координат и так до бесконечности – вплоть до первобытного хаоса сюжетов. Указатель Аарне – это своего рода детерминированная модель, описывающая хаос сюжетов, следовательно, повторное детерминирование означает ее разрушение.
[1] См. на сайте ethnomanuscripts.ru: Рукописи, Статьи. 9.08.2020, 22.08.2020, 25.09.2020.
Errata: 9 стр., 1 абзац. Написано: «отцовский сандалий». Должно быть: «отцовских сандалий».
скачать
